Майя Розова – «Арбат», «Балалайка», «Садко», далее – жизнь…
Как-то один мой знакомый рассказал о том, что ему удалось найти адрес Майи Розовой, легендарной русской певицы, ныне проживающей в США. Грех было не воспользоваться такой возможностью и не пообщаться напрямую. Майя оказалась душевным человеком, общаться с ней – легко и интересно.
Между делом возник разговор о том, каким мифами и легендами опутали ее нерадивые и недобросовестные журналисты. Майя Розова откровенно сказала, что некоторые публикации ее задели и оскорбили, потому, как содержат заведомую ложь. Мы договорились о том, что Майя сама расскажет о себе правду, как говорится, из первых рук. И мы начали писать интервью, оно получилось большое и обстоятельное. Писали мы его неспешно – несколько месяцев, но, как мне кажется, оно того стоит. Предлагаю его вашему вниманию в полном объеме.
И хочу еще раз выразить благодарность Майе Розовой за терпение и уделенное время.
Майя Розова: «Песни о тоске по России сегодня не совсем актуальны…»
— Майя, Вы пели в ресторане «Арбат» в тогдашнем СССР, потом во многих ресторанах в США – в чем принципиальная разница на Ваш взгляд? Где петь тяжелее, а где, может быть, интереснее?
— Московский ресторан «Арбат» не был настоящим кабаком. Как рассказала в прошлом интервью, вся программа (оркестровые произведения, танцевальная музыка и концертноe шоу) проверялaсь тщательнейшим образом партийными цензорами, чуть ли не каждую неделю. У каждого певца был репертуарный паспорт, куда вносились названия песен и их авторы. Программа, кроме танцевальной части, была скорее похожа на программу любого большого оркестра, как, скажем, Олега Лундстрема, или, в те времена, Ленинградского Мюзик-Холла. В мою бытность, в арбатском оркестре под управлением Вячеслава Кадерского играли одни из самых лучших музыкантов Союза, как пианист Игорь Бриль, барабанщик Витя Епанешников, трубачи — Костя Носов, Герман Лукьянов, Витя «Арзу» Гусейнов, тромбонист Алик Шабашов, саксофонисты — Алёша Зубов, Саша Пищиков и это только несколько имён. В концертной программе, кроме меня, принимали участие артисты Mосконцерта и Pocконцерта – первоклассные танцоры, акробаты, фокусники. Некоторые из ниx регулярно выезжали за рубеж, но не только в Болгарию или Польшу, а и в западные страны. И ещё, в ресторане, среди гостей всегда присутствовали иностранцы. Обобщая, скажу, что «Арбат» был показательным советским рестораном, хотя однажды, верьте иль нет, из гардероба увели чью-то норковую шубу. Шороху было – не передать, так как, сами понимаете, что пострадавшие, первичные владельцы драгоценной шубы, не относились к разряду «простых» советских людей.
В этом и заключалась принципиальная разница. Но, как уже упоминала, почти все посетители кабаков в Бруклине, были такими же иммигрантами из России, как и я, и это помогало всем нам, хоть на время, забывать о том, что безвозвратно оказались на чужбине.
Репертуар. Диктовки репертуара артисту, музыканту или певцу – любому представителю искусства или литературы на почве политики государства, в США тогда не было и сегодня, понятно, тоже нет. Цензуры, как таковой, тут не существует.
Кто-то скажет — тяжелее.
Да. Бывало, за ночь я умудрялась спеть до 50-ти песен! Но посетители за это платили, плюс еженедельный чек! Hе могу пожаловаться на зарплату в «Арбате», хотя пела в концертном шоу и на танцах, и не три дня, а 5-6 дней в неделю. A вот девочки из кордебалета — молодые, хорошенькие, прекрасные танцовщицы, каждое утро обязанные посещать балетный класс, зарабатывали 90 рублей в месяц.
Интереснее... Ни в Арбате, ни на Брайтоне интересным это назвать невозможно, хотя считаю, что находиться на чужбине в обстановке веселого пира целых три дня, тоже было своего рода счастьем, если учесть, что с понедельника, большинство гостей ресторана начинали свой день с борьбы за выживание.
— И еще о ресторанах… в каких из них Вы работали в Нью-Йорке и вообще в США, кто приходил? С кем довелось петь на одной сцене? Каков был репертуар?
— Начну с перечисления кабаков в Бруклине и в Манхаттане. Итак, буквально через неделю после нашего приезда в США, мне позвонил Эмиль Горовец и пригласил на работу в свой вновь открывающийся кабачок «Балалайка» на 22 или 24 улице в Манхеттене. Открыл он его с партнёром — иммигрантом, по-моему, из Румынии. Это была моя первая работа в США. Оставалась я там недолго, около двух недель. Не буду описывать подробности, но мы просто не сошлись характерами. Хотя и нужны были деньги, но у Эмиля, с первого дня почувствовала себя, словно вернулась в СССР прямиком в Москонцерт. Он не то чтобы диктовал репертуар, а как-то, если можно сказать, контролировал. Но я понимала – он был хозяином и имел на это полное право. Тогда я подумала, что если пересекла океан для работы в «Москонцерте», то уже сейчас мне лучше взойти на Вашингтонский мост и нырнуть в пучины Гудзона… Через несколько лет мы с Эмилем встретились на телеконцерте еврейской музыки. Разговорились. Он рассказал, что когда ресторан стал глохнуть, его партнёр украл 40 тысяч долларов и смылся в неизвестном направлении.
Эмиль Горовец был прекрасным певцом! Он обладал уникально чистым голосом. В его исполнении и манере всегда присутствовал высочайший класс. Поминаю его только добром.
Ура, я на Брайтоне… «Садко» — крошечный кабачок на человек сто. После некоторых перипетий, мы c Аликом Шабашовым, моим мужем, начинаем свою первую работу в Бруклине. Через полгода уже перекочевали через дорогу в новый «Садко». Вот в новый «Садко» к нам пришёл работать Гришенька Димант. Как рано он ушёл из жизни… Хочу только сказать, что всегда помню Гришу. Золотой был человек, не говоря о его оригинальном, богатом, многогранном таланте музыканта и певца и высочайшем профессионализме. В своей книге, в конце главы о нём, я посвятила Грише эти строки:
ВОРОТА ОТВОРИЛИСЬ МНЕ,
ВАМ, ЗЕМНЫМ, ДО ПОРЫ НЕЗРИМЫ.
И УЖЕ НАЯВУ — НЕ ВО СНЕ,
ОБНИМАЛ Я УШЕДШИХ ЛЮБИМЫХ...
После «Садко» мне довелось поработать в Мaнхаттане, в греческом ночном клубе «Сирокко». Там тогда играл квартет из Израиля, a сосватал меня туда Шабтай Калманович. Шабтай был хорошим знакомым Евсея Агрона, хотя и моложе его на 15 лет. Мой репертуар песен на хибру был довольно обширным и Шабтай однажды пригласил меня участвовать в фестивале песни в Израиле, оговорив при этом, что первого места мне не видать, так как не живу в Израиле, а вот второе он мне гарантирует. Это имело место где-то в 1979 году. Кто знал, что через шесть лет Евсея убьют, а через тридцать лет Шабтай умрёт той же смертью… Но это уже другая история.
После Сиpокко пела в кабачке «Аль-Аврам», расположенном в подвале, как и множество этнических ночных клубов в Greenwich Village, Манхаттане. Там тогда работали ВИА «Five Russkis» – ребята из Риги, высокопрофессиональные музыканты.
После рождения моего старшего сына, стали работать в кабачке «Скрипач на крыше», потом - «Националь». Уже после того, как мы с Аликом расстались, Миша Шуфутинский пригласил меня открывать «Парадайз», в Бруклине на берегу бухты (Sheepshead bay). После рождения нашего с Евсеем сына, я стала работать в «Одессe», в большом зале, а в баре тогда пел Виля Токарев.
Вы спросили, кто наведывался к нам. Вернусь в ресторан «Националь». Однажды к нам в гости пришла Людмила Георгиевна Зыкина в сопровождении своего аккомпаниатора и ещё одного мужчины. Приём ей устроили – королевский. Наш хозяин накрыл шикарный стол. Oбслуживали иx несколько официантов. Зал был забит. Всё шло гладко. Со сцены звучали приличные песни – никакой антисоветской крамолы. Уже где-то после полуночи кто-то заказал нам «Мурку». В моём варианте текста, в одном из куплетов были следующие слова, которым меня научил мой папа. Я говорю о «моём» варианте, так как мы знаем, что существует не один вариант этой бессмертной народной песни.
Как-то поздно ночью Мурка из малины
Чухнула без шухера одна.
К лягавым проклятым Мурка убежала,
И потом сказала так она:
«Я дочь страны советов, братьев коммунаров.
Не хочу я уркой больше быть.
Надоела эта вся мене малина,
Я хочу вам тайну всю раскрыть».
И начала Мурка капать на малину,
Васе её секреты выдавать.
Лягaши писали, руки Мурке жали,
Долго не хотели отпускать…
Если бы позволила себе спеть что-то подобное даже и не у Лундстрема в программе, а в том же «Арбате», то только представляю все собрания, порицания, линчевания, наказания… A вот уже после перестройки, один из депутатов Госдумы сетовал по поводу того, что в думской столовой, во время обеденного перерыва, по радио звучит та же «Мурка». Я упоминала об этом инциденте не раз, так как сегодня для меня этот факт является из ряда вон выходящим. Теперь представьте: 70-е годы 20-го века. Время обеденного перерыва в кремлёвской столовке и вместо, скажем, «Мой адрес не дом и не улица, мой адрес – Советский Союз...», звучит: «В тёмном переулке мы её смарали, в кожаной тужурке там лежит...» Сюжет из страшных снов советских цензоров!
Цыганские и русские романсы и песни на стихи С. Есенина я пела в программе концертных поездок с малым составом оркестра и Олег Леонидович всегда это поощрял.
Меня часто приглашали в Центральный Дом Учёных и я, аккомпанируя себе на пианино, пела, а они записывали мои песни на магнитофон. Найти бы эти записи… Лишь однажды пригласили спеть в МГУ. В концерте принимал участие Миша Ножкин и ещё кто-то, но кто, хоть убей — не помню.
Итак, выхожу на сцену – рояль и я. Зал в МГУ был довольно большим и в тот вечер – полным. Гляжу в зал — ни одного белого лица! Принимали меня великолепно, но надеюсь, что аплодировали благодаря их пониманию русского языка и знанию поэзии Есенина. А может, не понимали и не знали, а просто хлопали в ладоши по природной африканской доброте душевной...
Хочу упомянуть имя Николая Николаевича Месяцева, председателя госкомитета по радио и телевещанию при совете министров СССР с 1964 по 1970 год. Помянуть хочу добрым словом! Во времена его правления (моих только три года, так как пришла работать к Лундстрему в 1967 году), меня часто приглашали на ТВ, я была одной из первых участниц передачи «Артлото», принимала участие в авторских концертах нескольких композиторов. Юля Панич, известный российский актёр, отснял в Останкино новогодний концерт, где я пела романс «Снился мне сад» с чудесной джазовой оркестровкой Олега Леонидовича и даже романс, как «Ямщик не гони лошадей», тоже с оркестровкой Олега, прозвучал в моём исполнении на центральном ТВ! Я уверенна, что если бы тогда почаще бывала в Москве, то и передач было бы больше. Дул свежий ветерок свободы. Но недолго музыка играла… Николая Месяцева сняли, к власти пришёл Сергей Лапин и это стало началом конца карьеры не только моей, а и многих артистов – евреев в СССР. В мою бытность (1975 – 77 годы) в «Арбате», в течение короткого периода, пела и Нина Бродская. Она с семьёй эмигрировала в США где-то через два года после нас.
Возвращаемся к ресторанам. Хочу заметить, что несмотря на то, что по всему Союзу властями были организованы всякие ОМА (Объединение Музыкальных Ансамблей), Росконцерты, Москонцерты, Ленконцерты, Укрконцерты и всякие другие «ОМА» и «концерты», с целью жёстко контролировать что и кем сочинялось, пелось, игралось, танцевалось, рассказывалось, власти, всё же, больше пеклись о центральных кабаках в больших городах, куда захаживали городские и союзные партийныe босcы.
В «Арбат», например, часто наведывалась Галина Брежнева со свитой партийных подлиз и карьеристов, а однажды заявился ни кто иной, как Рауль Кастро, брат «вечно живого» Фиделя, тоже в сопровождении толпы всяких разных коммунистов. Об этом я уже рассказала в одном из своих интервью.
Итак, вернёмся к Людмиле Зыкиной. Публика вовсю плясала под «Мурку» и с энтузиазмом подпевала мне, а Людмила сидела с непроницаемым лицом. «Мурку» она дослушала до конца, а потом пошла танцевать со своим кавалером. В Союзе мы были знакомы, но в тот вечер не обменялись и словом. Уж слишком далеко отстояли друг от друга в принципах, помыслах и в самой жизни. 80-е годы только начались. Разве могла она тогда даже представить себе, что настанет день и «Мурка» будет звучать уже в правительственной столовке...
Людмила Зыкина была выдающейся русской НАРОДНОЙ певицей с голосом неповторимой красоты! Обратите внимание на то, что выделила слово «народной». Я к нему ещё вернусь.
В «Петрушку» приходили знаменитости, как талантливейший российский танцовщик, ставший так же и популярным американским актёром, Александр Годунов. В тот вечер, он, зайдя в зал, сразу был замечен. Довольно высокого роста для балетного танцовщика, одетый во всё чёрное, льняные волосы до плеч. Красивый был мужик. Слушал нашу музыку и подпевал нам. Пришёл он с несколькими людьми, но русских среди них не было. Мне кажется, что при всей своей американской славе, он был одиноким человеком. Я живу в США 33 года, общаюсь со множеством американцев из разных сословий, но никогда не смогла найти в общении с ними той душевной близости, какую испытывала с русскими иммигрантами (не со всеми, конечно...) или приехавшими в США со второй волной эмиграции, как моя ближайшая, дорогая подруга Ниночка Филонович. Мы познакомились с ней у Эмиля Горовца в «Балалайке». Её старшего брата, ещё подростком, убили фашисты и потом её, шестилетнюю, с мамой и младшим братом угнали в Германию, когда отступали из Гатчины, a папу, на родине, посадили, как врага народа. После смерти, тоже «Вечно Живого, Великого Вождя, Отца и Учителя Всех Времён и Народов», конечно реабилитировали! Вот такая история… А мы, как известно, приехали уже с третьей волной. С первой – уехали послереволюционные.
Возвращаемся к гостям. В «Петрушку» часто приходил Миша Шемякин. Миша всегда заказывал мне «Когда качаются фонарики ночные» и щедро благодарил за песни. Однажды у нас погуляли артисты из Голливуда. Они пили совсем не много, но от разнообразной наркоты совершенно одурели. Вдоль стен кабачка, покрытых тёмно-красным бархатом, стояли красивые тёмно-зелёные бархатные диваны с бархатными же подушками. Славные Артисты Голливуда устроили соревнование, заключавшееся в прыжках с дивана на диван: кто дальше прыгнет. Они визжали от восторга, а мы смотрели на них, как на животных в зверинце и не чаяли, когда уберутся вон. В один из моих походов в женский туалет, услышала за перегородкой звуки двоих, занимавшихся сексом. Я, конечно, притворилась, что совершенно ничего не слышу и через минуту вышла. Они вышли почти вслед за мной, и вот тогда я увидела одну из участниц «дуэта» - известную американскую киноактрису… Несколько раз к нам наведывалась Джоан Риверс (Молинская), популярная американская комедиантка. Её родители были родом из России. Она, уже в 50 с хвостиком, всегда заявлялась в сопровождении молодых парней.
В один из таких визитов подошла ко мне, выразила своё восхищение и потом похвасталась знанием нескольких русских слов, как «кукла», «туфли» и «чемодан». Кстати, именно этот визит состоялся уже после того, как её муж, Эдгар Розенберг, английский ТВ-продюсер, покончил с собой. Его самоубийство она умудрилась превратить в деньги, выступая со сцены с шутками, как например: «Отсидев Шиву по моему умершему мужу (по еврейскому обычаю – семь дней после дня похорон) мы с Мелиссой (дочь Джоан и Эдгара) пошли пообедать в ресторан. Заглянув в меню, я сказала: «Мелисса, если бы твой папа был жив, он, увидав эти цены, снова совершил бы самоубийство...»
В один из вечеров к нам в «Петрушку», в сопровождении труппы цыганских артистов, приехал Коля Сличенко. Мы ему пели до глубокой ночи. Хотя я была с ним знакома в России, и мы даже участвовали в одном концерте в Лужниках и он тогда засыпал меня комплиментами и пожеланиями, но вот в «Петрушке» вёл себя со мной отчуждённо. Я подарила ему свои пластинки, и он принял их, не сказав ни слова… Ещё в России, совсем девчонкой, я очень любила Колин голос и однажды даже пыталась ему подражать в песне «Милая».
Однажды к нам в гости пришли участники музыкального спектакля «Tango Argentinо». За неделю до визита я посмотрела их в театре на Бродвее. Какие же артисты там были — певцы, музыканты, танцоры! Высочайшего класса! Хочу сказать, что им очень понравилась наша музыка, и просидели они в кабаке до четырёх утра.
Как я уже рассказывала, к нам часто наведывались работники советского посольства и после спетых мною русских песен, подогретые выпитым, со слезами на глазах справлялись, учу ли я своих сыновей русскому языку… У американцев есть пословица, звучащая примерно так: «Ты перерезал мне горло и наблюдаешь, как кровоточит рана». Где же они были, когда я обивала порог «Мелодии», умоляя прослушать репертуар для моей, никогда не состоявшейся в России, русской пластинки? Не рассказала в прошлом интервью, что один из них всегда жал мне ножку под столом – хотелось ему романа с «неверной»...
В кабаках я пела ВСЁ! Песни, кaк:
Я у тёти ночевал,
У тёти были гости,
Я у тёти попросил,
Она сказала – после,
Ой, лимончики, вы мои лимончики
Вы растёте у тёти на балкончике
“Американский стандарт”, множество песен в ритме «диско», огромное количество русских и цыганских романсов, танго, советскиe песни, отдельные номера из бродвейских шоу. Кроме английского, пела на хибру, идиш, испанском, греческом, итальянском. Иначе, работы в кабаках мне было бы не видать. В «Арбате» я тоже пела на английском и итальянском, но о хибру или идише — не могло быть и речи.
У нас в концертной программе пел цыганский певец и танцевала и пела цыганка, но репертуар был очень ограниченным – одни и те же две-три песни, каждый день. В их выступлении не было того цыганского раздолья, чувственности, пронзительного: «живу сегодня, а завтра – хоть смерть! Как, скажем, эта песня:
Хочу любить хочу страдать!
Хочу кутить, хочу гулять!
Мне всё равно, что ты, что я,
Пропасть с тобой – судьба моя!
Всё было поставлено, отрепетировано – ни шагу в сторону! А мне, конечно, никто бы не позволил подойти к столу с гитарой и просто спеть людям не зарегистрированную песню.
– Бытует мнение, что для исполнителей, работающих в жанре шансона очень хорошая школа, это выступление в ресторанах и местах заключения, каково Ваше мнение по этому поводу?
— Мишенька, Вы своим вопросом приподняли огромный пласт материала для обсуждения. К сожалению, однозначного ответа на этот вопрос не существует, но порассуждать могу.
Выступление в ресторанах – да, конечно, но не во всех и не везде. В Бруклине, в «Садко», у нас в составе играл барабанщик Вадик Косинов, кстати, очень хороший парень, музыкант и певец. Он когда-то работал в кабаке в Магадане и пополнил свой репертуар песнями, о которых я, работая в «Арбате», даже и не подозревала. Но для меня, понятие жанра «Русский шансон» заключает в себе неимоверно разнообразную тематику, далеко выходящую за пределы тюремной.
Где-то я читала, что к XVI веке во Франции произошло, как бы, отторжение народного устного творчества от «высокого» искусства. Именно словесное содержание музыкального произведения стало важнейшей частью «низкого» народного искусства – Шансона. «Высокое» и «низкое» искусство… Надо же! Кстати, о «Русском шансоне».
Недавно на «Эхе Москвы» состоялась беседа с Владимиром Вольфовичем Жириновским. В беседе, среди других, принимала участие журналистка Ольга Бычкова. Речь шла о радиостанциях, транслирующих слишком большое количество иностранных песен, и когда один из собеседников ему возразил, упомянув о существовании многочисленных радиостанций, передающих русскую музыку, включая Русский ШАНСОН, Жириновский сказал следующее:
Вы говорите — «Шансон» — почему по-русски нельзя было назвать — «Песня»? По-французски назвали.
О. БЫЧКОВА: Нет.
В.ЖИРИНОВСКИЙ: Как – нет? Я же французский язык знаю. «Шансон», «Шансонье» — «певец».
О.БЫЧКОВА: Но это же не тождественные понятия.
В.ЖИРИНОВСКИЙ: Это хотят как-то унизить свой родной язык. Возьмите песню «Огни отеля… путана, путана, путана, огни отелей заманчиво горят» — девушка слушает, думает — что такое «путана»? Какой-то отель заманчивый. «Шлюха, шлюха, шлюха – ты идешь на работу в гостиницу».
Возвращаемся к нашей беседе и начнём с блатной песни. БЛАТ. Многие сегодня пытаются объяснить значение слова «блат». Одни пишут – «знакомство», другие утверждают — «ладонь», третьи говорят, что пришло слово из идиша или немецкого «blat» и обозначает — «подкупить». Оспаривать эти трактовки я не могу, так как не знаю настоящего происхождения этого слова, а так же, не буду претендовать на титул «знатока блатной фени». Но выражения, как: «достал по блату», «устроился по блату», «квартира по блату», «путёвка по блату», «лекарство по блату» всем нам очень и очень знакомы! Наличие блата было одним из важных условий выживания в СССР. Используя блат, мы подкупали лицо, имеющее связи. А что это были за лица? Понятно — лица, кто тем или иным путём были непосредственно связаны с «сильными мира сего», с чьей помощью можно было дотянуться до этих квартир, путёвок, тёплых рабочих местечек, лекарств, товаров – от туалетной бумаги и до автомобилей — вожделенной правительственной кормушки. Теперь я могу однозначно заявить, что вся страна жила по блатным законам от дворников до руководителей КПСС, и места заключения никакого отношения к этому не имели, но в песнях, что назывались «блатными», часто пели о ворах, убийцах, «ментах» и «мусорах», а вот положительными героями в этих песнях были преступники, а не стражи закона, большинство которых, в реальной жизни имели «законный» доступ к этой самой кормушке!
Привет ворам – рецидивистам,
Шиш мусорам и активистам!
Ах, шарабан мой – американка!
А я девчонка, я – шарлатанка!
Почему написала о блатных песнях в прошедшем времени? Потому, что слушая сегодняшние песни в жанре Шансона, я затрудняюсь сказать, какая из них блатная, а какая – нет и это, слава Богу, уже не имеет значения! Добавлю, что за 33 года моего отсутствия, многое в России изменилось и не мне судить о том, в какую сторону изменилось, и кто о чём поёт. Я не имею на это права.
Итак, кто же был тогда по-настоящему блатным? В Москве мы прописались, благодаря Росконцерту и Олега Лундстрему, у которого были права на прописку нужных оркестру артистов — не москвичей, естественно с помощью городских партийных органов, строго контролирующих количество и «качество» вновь прописанных в столице. А саму квартиру в Москве мы купили, опять-таки, по блату, заплатив взятку какой-то тётке — городской партийной даме за место в очереди на кооператив. Саму тётку мы и в глаза не видели. Она наверняка слыла честнейшим слугой народа, а на самом деле, была блатной! Поэтому, Мишенька, как сказала, однозначного ответа дать не могу.
Кстати, говоря об американском блатном жанре. Послушайте песни американца Джонни Кэш. Если поменять имена героев песен, как, «Билла» на «Борю» и «Джона» на «Ивана», названия тюрем и их расположение, скажем из Техаса да в Магадан, а шерифов величать начальничками, то получите чистый русский тюремный шансон. Я об этом написала в одной из своих статей.
Обобщив, считаю, что жанр «Русский шансон» – это отражение настоящей жизни народа в тот или иной период существования страны. Так вот, огромная часть истории России, на протяжении столетий, связана с острогами, тюрьмами, лагерями — то есть с неволей. «Низкое» искусство… Неудобная, но правда! «Низкое» искусство, которое советскими властями никогда не поощрялась, хотя многие из этих песен и являются настоящими НАРОДНЫМИ! Как обещала, я возвращаюсь к слову НАРОДНАЯ, говоря о Людмиле Зыкиной. Но Народные Артисты Советского Союза делали вид, что этих песен не существует, народ счастлив и мы идём верной дорогой к светлому будущему… Певцов, поющих настоящие народные песни о настоящем народе, к центральным государственным концертным площадкам близко не подпускали, не говоря о радио или ТВ в Москве. А за антисоветскую клевету могли ещё и упечь в «определённые заведения» по изучению тюремного шансона… На десяток-другой лет…
Для тех, кто не читал, рекомендую ознакомиться с книгой «ПЕСНИ УЗНИКОВ». Составитель В. Пентюхов. 1994 год. Не пожалеете.
Как мы знаем, к шансону относится, так же, «городской романс», «уличный романс», «дворовой романс» — большинство которых создавалось непрофессиональными поэтами и композиторами. В них рассказывалось о жизни живых людей – граждан страны, а не:
Широка страна моя родная,
Много в ней лесов, полей и рек.
Я другой такой страны не знаю,
Где так вольно дышит человек!
Для того, чтобы тронуть душу слушателя шансоном, нет необходимости непременно ехать на стажировку в места заключения. А что тогда сказать о тех миллионах заключённых, что не имели никакого отношения к криминалу? Песни со словами: «Шмара, ксива, фаршмануться, бикса» и прочее – их не трогали. Я в своей жизни знала людей, имеющих непосредственное отношение к криминалу, но так же, знала людей, отсидевших драконовские сроки, но не имевших никакого отношения к криминалу. Я знала людей интеллигентнейших профессий, никогда не испытавших мук неволи, но обожающих песни, как «Гоп-стоп Зоя, кому давала стоя». Я так же знакома была с блатным парнем, отсидевшем срок в Вологде. Я об этом уже говорила в своих статьях. Он часто заказывал песню М. Матусовского и Б. Мокроусова «Вологда», любил её в исполнении «Песняров» и вспоминал те времена с ностальгией, так как был молод, работал на лесоповале и утверждал, что вот тогда он и пребывал в идеальной физической форме! Я не уверенна, к какому песенному жанру относится «Вологда».
Письма, письма лично на почту ношу,
Словно я роман с продолженьем пишу.
Знаю, знаю точно, где мой адресат,
В доме, где резной палисад.
Раз герой песни сам носил письма на почту, то ясно, что жил на воле.
А блатной парень, который заказывал нам «Вологду», так же, прекрасно знал классическую музыку, русские и цыганские романсы, джаз и кучу других песен, не относящихся к жанру Русского шансона.
Затрону ещё одну грань Русского шансона. Ознакомьтесь заново с творчеством поэта – декабриста Фёдора Николаевича Глинки, с именем которого связана народная песня «Вот мчится тройка почтовая». После восстания на Сенатской площади, был заключён в Петропавловскую крепость, а потом на четыре года сослан в Петрозаводск. Умер, правда, своей смертью.
Ф. Н. Глинка. «Сон русского на чужбине». 1825 г., где есть слова:
И мчится тройка удалая
В Казань дорогой столбовой
И колокольчик, дар Валдая,
Гудит уныло (качаясь) под дугой.
Известен вариант мелодии А.С. Верстовского, написанный в мажоре, но наибольшую популярность приобрела минорная мелодия неизвестного композитора, а неизвестный поэт перенёс действие на замёрзшую Волгу-матушку.
Вот мчится тройка почтовая
По Волге – матушке зимой.
Ямщик, уныло напевая,
Качает буйной головой.
И дальше:
Ах, милый барин добрый барин,
Уж скоро год как я люблю.
Да нехристь староста татарин
Меня журит, а я терплю.
Ах, милый барин, скоро святки,
И ей не быть уже моей.
Богатый выбрал да постылый,
Ей не видать уж светлых дней
А вот отрывок из «Песня бродяги».
Мир божий мне клетка,
Все кажется — вот,
За мной уж народ...
Собаки залают,
Боюся: «Поймают,
В сибирку запрут,
И в ссылку сошлют!..»
От страха, от страха
Сгорела рубаха,
Как моль над огнем,
На теле моем!..
Отрывок из «Песни узника»
Не слышно шуму городского,
В заневских башнях тишина!
И на штыке у часового
Горит полночная луна!
А бедный юноша! ровесник
Младым цветущим деревам,
В глухой тюрьме заводит песни
И отдает тоску волнам!
«Прости отчизна, край любезный!
Прости мой дом, моя семья!
Здесь за решеткою железной -
Уже не свой вам больше я!
Не жди меня отец с невестой,
Снимай венчальное кольцо;
Застынь мое навеки место;
Не быть мне мужем и отцом!
Если эти стихи и песни, которым уже почти 200 лет, не являются ярчайшим примером Русского шансона, то тогда не знаю, что является и на стажировку в места заключения ехать не нужно. Как видите, «Русский шансон», как песенный жанр, существует в России уже не один век!
Об авторской песне скажу только, что не воспринимаю произведения известных бардов в исполнении певцов, пытающихся подражать голосу и манере оригинального автора, как, скажем, В. Высоцкому. Ты имеешь право петь песни из его репертуара, но петь своим голосом, в своей манере. Недавно на одном из сайтов Шансона я поместила статью о прекрасной итальянской певице Мильве. Как же я была удивлена, когда, подыскивая клипы с её песнями, услышала «Кони привередливые» Высоцкого в её исполнении! Она, на итальянском языке, прекрасно спела эту песню в своей манере, своим неповторимым голосом. Ещё раз, низкий ей поклон! В одной из статей я рассказала о том, что в США существует очень популярный в стране бизнес по имитированию Элвиса Пресли. Кто-то гениальный придумал уникальный способ заработать хорошие деньги, сыграв на народной любви к Элвису. Даже сегодня находятся субъекты – закоренелые поклонники, заявляющие о том, что вот недавно видели Элвиса… Собственными глазами… В супермаркете… Элвис покупал колбасу… Так вот, связавшись с агентством по организации различных торжеств, можно заказать даже десять „Элвисов“ и они, в неповторимых Элвисовских движениях на полусогнутых, одетые в сверкающие комбинезоны и накидки, с бакенбардами и шикарными „коками“ (а у кого нет природных «коков» – с париками а-ля Элвис) будут петь тебе песни Элвиса идеальным голосом Элвиса! Но никто их всерьёз не воспринимает и относятcя oни к разряду клоунов. А Элвис – один, второго нет и быть не может!
«…Я в искусстве правду любя,
Умоляю, не делайте под Высоцкого (Маяковского)
Делайте под себя...»
Вот поэтому, Мишенька, на Ваш вопрос однозначного ответа дать не могу. Я думаю, что его не существует.
Михаил Дюков, 2008 год