Еще раз «Жемчуга стакан»

Песня «Жемчуга стакан» за последние годы неоднократно упоминалась или цитировалась в печати, но по большей части со многими неточностями. Это обстоятельство и побуждает нас предложить читателям ее аутентичный текст, аутентичный, разумеется, в той мере, в какой публикатор может полагаться на свою память, в данном случае, однако, на нее, видимо, можно полагаться, так как автор этой песни — мой отец А. Г. Левинтон — многократно пел ее при мне, и мне самому впоследствии много раз приходилось ее петь.
Впервые, насколько мне известно, авторство моего отца было печатно указано Н. Горбаневской в неподписанной редакционной рецензии на выпущенный «YMCA-Press» сборник «Русские барды» («Континент», № 14, 1977, с. 384): «Знаменитая песня “Стою я раз на стреме” сочинена в 1946 году ленинградским филологом-германистом Ахиллом Левинтоном». Далее ошибочно указаны некоторые биографические детали, исправленные в редакционном примечании к другой рецензии на тот же сборник («Континент», № 16, 1977, с. 353). Термина «свидетель обвинения» в советском судопроизводстве нет, в содержательном же отношении он избыточен, так как в 40-е годы других свидетелей, кажется, не бывало. По делу отца выступало шесть или семь свидетелей, и он не считал себя вправе иметь к кому бы то ни было из них какие-то претензии, кроме Е. П. Брандиса, дававшего такие показания, что судья переспрашивал его: «Вы понимаете, что Вы говорите?» (второй человек, которого не простил отец, отказался изменить свои показания, когда рассматривалось уже дело о реабилитации, но я не помню его фамилии, кажется, он писал под псевдонимом Борис Пурга).
Провокатором же в этом деле был Д. Альшиц — автор пьесы «Опаснее врага» (под псевдонимом Д. Аль) и 10-й главы «Евгения Онегина». Отец, прочитав свое дело, не сомневался не только в том, что Альшиц был автором доноса, но и в том, что он был постоянным «секретным сотрудником». К сожалению, уже почти некому подтвердить эти факты или хотя бы то, что я верно передаю мнение отца.

Далее в цитированной рецензии Н. Горбаневская справедливо замечает, что «Обе песни (то есть «Жемчуга стакан» и «Товарищ Сталин…» Ю. Алешковского), «войдя в фольклор, обросли многочисленными вариантами, не всегда совпадающими с изначальным текстом». Как покажет приводимый далее текст, цитируемые в рецензии строки являются нагляднейшей тому иллюстрацией. Ошибки (три на 4-строчный куплет!) находим и в совсем недавней цитате — в статье Т. А. Михайловой, редактора сборника «Русская альтернативная поэзия XX века» (название, кажется, достойно продолжает ленинградский неологизм 70-х годов: «Вторая литературная действительность»), перепечатанной также в «Литературном приложении» к «Русской мысли» (№ 9, 6 апреля 1990, с. XV).
Наиболее подробно и достоверно о возникновении песни рассказано в повести Р. А. Зерновой «Элизабет Арден». Повесть и фрагмент из нее под названием «Жемчуга стакан» печатались несколько раз.
Остается только добавить, что песня была подарена самой Руфи Александровне на день ее рождения. Кроме того, отец утверждал, что песня ему приснилась во сне. Пел он ее на несколько измененный и упрощенный (слуха у отца решительно не было) мотив цыганского романса «Стаканчики граненые», откуда, конечно, и попала в песню (на правах не столько цитаты, сколько своеобразной «реминисценции», воспоминания песни о своем происхождении) эта странная мера для жемчуга.

Итак, приводим авторский текст песни:

Подчеркнем, что строфа «Советская малина / Собралась на совет, / Советская малина — Врагу сказала нет» представляет собой чистую фольклорную амплификацию (нарушающую сюжетную логику: малина — последняя! — уже закрыта), так же, как и попытки зарифмовать нечетные строки в куплете «Меня хвалили власти» (нечетные строки всюду оставлены «холостыми»).
ГЕОРГИЙ ЛЕВИНТОН
Ленинград
Фото: www.flickr.com/

* Вариант: танцуют. Здесь, как и в последнем куплете, эти варианты чередовались от случая к случаю, так же, как не всегда делался повтор «Были-были-бы» во втором куплете.

Еще раз “Жемчуга стакан” // Русская мысль (Париж), №. 3830, 1 июня 1990, с. 13.
Перепечатано в газ. Час Пик. (С.-Петербург). № 44, 4 ноября, 1991.