Владислав Коцышевский

Владислав Петрович Коцишевский — 16 сентября 2002 года исполнилось 68 лет. Живёт в Харькове. Неоднократно был женат по молодости, с последней женой живёт уже лет 15. Сам по профессии радиомеханик. Писал Свешникова, Северного, Шандрикова, Сорокина, Маркевича и нескольких цыган. Сделал три концерта еврейской музыки с несколькими забытыми певцами, впоследствии уехавшими в Израиль. Лично зазвал в Одессу Шандрикова. Первую, классическую «Черноморскую чайку» собрал для записи Свешникова, в дальнейшем состав ансамбля менялся, но первым был он. Пел сам, хотя давно, с конца 80-х ничего не делал и никого не писал. Один из самых заметных «писарей» тех времён. Честно говоря, когда ко мне в руки попали эти воспоминания Владислава Коцышевского — одного из самых одиозных и загадочных знаменитостей времен подпольного блатняка — то я сомневался, стоит ли публиковать данный текст. Уж очень большую волну негодований он может вызвать, да и не уверен я, что данные воспоминания — истина в последней инстанции. И все же, несмотря на категоричный тон и излишнюю эмоциональность, данный текст представляет огромный интерес. Поэтому предлагаю уважаемым присутствующим ознакомиться с ним, и самим разобраться — где правда, а где только эмоции.
Виктор Золотухин

Часть 1. Владислав Коцышевский: «В Питере только Коля Резанов хороший человек».

— Ну и чего тебе за меня понарассказывали? Говорят, небось, что нехороший я человек? — Да о вас как бы и не известно ничего…
— Да достали, вот Ефимов из Киева писал — давай мол интервью сделаем, давай. Ну я то не против, но на халяву не согласен. Информация она тоже денег стоит. Вова Шандриков тоже мне написал, что никаких интервью за так давать не будет, жалуется на свои болезни всё. Да и как его давать то, у каждого две стороны, как у медали, могу и о хорошем рассказать, а могу и только плохое вспомнить… И про Аркадия и про Володю Шандрикова… Да и времени много на это надо… Тот же Володя со своей стороны вспомнит как они в Одессе концерты делали, а я могу тоже самое со своей рассказать, и всё подругому будет. Хотя по жизни то я оптимист, но сколько они вдвоём крови у меня попили… У них договор такой был, сегодня нажираюсь я, а завтра ты. Сегодня ты пьёшь, но не доусёра. Вот так концерты и делали. Да и по деньгам там хорошо встало, по тем деньгам почто три тыщи всё это встало. Идут они гулять, я им по четвертаку. А вечером Володя рассказывает, если бы не я то и пивка бы не попили. Идёт рота матросов им на встречу, а Аркадий им «Стой!», и давай пивом всех поить. А я гляжу пиво то кончается, кричу — у вас комсомольцы есть, ну несколько, отвечаю я им — комсомольцы сегодня отдыхают! Вот такой вот Аркадий был, он скрипку любил, Шлёма был скрипач в Одессе, скрипач-то говно. Сидел играл на улицах, с нами один раз писался правда. А Аркадий как его увидит на улице, так кидает червонец и стоит слушает как тот пиликает. Или вот, опять гулять двинули, в «Гамбринус» хотим дескать, ну идите тогда по полтиннику дал им. Вечером приходят, ни рубля. И трезвые! Что за дела удивляюсь, Аркадий, Володя говорит, в карты все наши бабки продул, «Танкист» хренов. Он его так звал, тот упал по пьянке и голову разбил, ходил одно время в бинтах… А как они оригиналы пропили! Прихожу нет плёнок. А эти оба спят, разбудил — где плёнки, а говорят — сидели, выпивали и кончилось всё, а охота. Ну взяли обе плёнки и на улице на водку выменяли. Я за голову, даже копии не сделал ещё! Пришлось оба к-рта переписывать ещё раз.

— Ну а о питерских делах Северного что знаете? Мне интересно, что там за ссора с Набокой (писал Северного и Шеваловского — прим. Blatata.Com) произошла?
— Да Серёга Маклак со своей бандой, подговорили Аркадия украсть оригиналы. Те что он делал, Аркадия. Они то сами с ним на ножах были, а Аркадий общался. Ну и Аркадий их у него украл. Вот потому и поссорились конечно. Не делается так, тот ведь писал, музыкантам платил… А я с Серёгой перестал дела иметь за то что он меня «под трамвай кинул». И Аркадию сказал тогда, хоть вы с этим козлом и друзья, но я с ним никогда общаться небуду. Говно, а не человек. Когда ему надо было, чем мог всегда помогал. А тут меня пригласили (в органы — прим. Blatata.Com), и в лоб, или сидеть будешь, или три тыщи. А у меня тогда, ну вообще нет ничего. Ну, Серёге Маклакову звоню, у него то тогда точно были бабки, только записали два концерта Аркадия и продавал копии мешками, приятель всётаки… Дай говорю хоть часть денег, а он мне — хер, говорит, не могу, вдруг что случится с тобой… Ну, нашел я всё таки, женщина одна всё продала что смогла, сам продал всё, но отмазался вроде. Отдал ей потом всё. А с этим козлом после и не разговаривал даже, все копии концертов которые в Питере делали мне через Аркадия доставались. Да в Питере друзья Аркадия почти все с придурью были, Фукс вот. Кстати, почти все его оригиналы у меня, он их мне гуртом продал.

-Ну Фукс сейчас в Штатах, фирма у него там была. Диски и кассеты выпускал одно время.
-Да знаю что он в Штатах, но самое классное как он туда попал. Не знаешь ты эту историю?

— Да вроде нет...
— О это хохма. Мне приятель рассказал как он за бугор у… издил. С двумя чемоданами, без виз, без ничего… Фамилия то его Соловьёв, Рудик Соловьёв, так он хитрый жук был. Знал в Питере всех шишек. Приятельствовал, водку с ними пил. Так вот и с прокурором местным гужевались, а у того машина то с номерами блатными была. А бухали они на природе часто, там граница то рядом, там на самой границе у них место было, рыбку ловили, отдыхали… Ну а раз прокурор не поехал, а Рудик машину выпросил, дескать надо с друзьями общими погудеть. Проехал, пограничник то знает машину и пропустил, тот выскочил и с двумя чемоданами через границу, там то метров сто всего и ты за бугром. Так и у… издил. Кстати тоже козёл, выпустил там пластинку Аркадия, там мои песни в основном, а написать кто делал неудосужился. Его у нас потом выпустили, так суки, с Маклаком там есть, а то что песни с наших концертов ни хрена!

— Ладно пластинка, Вы диски то Фруминские видели? Там на всех где бы и когда не были записаны концерты, на обложках «Ленинград, 77г». Фрумин шлёпает.
— Да кто он такой Фрумин, какое отношение он имеет к Аркадию! Ну был когда-то женат на его дочери, и чего? Он эти концерты писал? Он за них деньги платил? Шлёпает он… Гад, хоть бы для приличия разрешения спросил, заплатил бы хоть пару копеек… Снюхались с Маклаком там в Питере, этот то точно знает где чьи концерты.

— С Еруслановым та же ситуация, правда про него хоть на паре дисков написано...
— Да ну их, козлов питерских! Правда, вот Коля Резанов там — хороший человек. Мои ребята, музыканты, когда ездили в Питер даже ночевали у него. С «Черноморской чайки» музыканты… И ещё был такой Иван Гаврилович Рыжков, покойный, так тот тоже очень порядочный человек был.

— А «Чайка» классическая с кем ещё играла?
— Начинали ещё с Еруслановым, Белым, я его так звал. Потом правда он лысым стал, а тогда ещё белым был… Потом я уже «Мираж» сделал, «Карусель» ещё. А «Чайка» уже потом, после Аркадия с ним играла. Он музыкантов менял правда… Я с ним тоже не общаюсь, давно уже… Хотя с Женей Оршуловичем-Сорокиным, ещё с «Чайкой» один концерт делали, там ещё из «Миража» ребята играли. Я его никому недавал в жизни, этот концерт, Сорокин тогда пьяный был на записи и на мой вкус не получилось у нас… — А со Стасом то чего? — Да было там… Дело одно… Да чего там «Чайка»! Что, в Одессе музыкантов нету? В «Мираже» у меня почти весь преподавательский состав «Одесского музыкального училища» играл. Я им и платил хорошо, и они сами хотели, говорили — с вами как запишем что, словно в хорошем ресторане поседели. Да и копии я им потом так делал. Оркестры вообще тогда шикарные собирали, когда Сорокина делал, к примеру «Песни Токарева» у меня 12 человек оркестр был. Одни профессионалы. Любили такую музыку. — А Сорокин что, тоже бухал сильно? — Нет Женя не так, вот Валька, жена его, та — да, большой любитель была! Хотя тоже у него приключений хватало, раз по морде получил хорошо, музыканты ему накостыляли.

— Ну-ка, ну-ка, это интересно...
— Да за один концерт анекдотов.

— Так их всегда Стас Ерусланов делал!
— Да нет, не всегда. Один раз не он, тут к Жене кто-то из Москвы приехал и давай говорит запишем под музыку, анекдоты. Ну тот решил сам всё сделать, договорился с музыкантами. Ну и записали они. А тот с копией уехал не расплатившись, денег у Жени с роду небыло, хотя в Одессе человек известный был, все концерты вёл, на афишах всегда было «Ведущий концерта Евгений Оршулович», из Москвы там и ещё откуда то артисты с к-ртами приезжали, а он их вёл. Так вот, музыканты то его встретили — давай расплачивайся, а он им так и так, ну и поучили его уму они за этого приятеля. Отдубасили капитально.

— Вернемся к Вале Сергеевой?
— Да, пела баба шикарно! Поначалу стеснялась, а потом без проблем — споёшь? Спою. Но провокатор первый была, на счёт выпить. И под конец записи, всегда уже никакая была. Долго писали всегда, как с утра сядем, так и до вечера.

***

Часть 2. Владислав Коцышевский: «Поручик Голицын» — это же моя песня".

— А остальные мирные были? В репу никто не получал, кроме Сорокина, бедного?
— Почему никто, а Володя Шандриков. Перед самым его отлётом дело было. Прихожу, а у него вся морда чёрная, а тут же на самолёт надо. Ну пришли, я документы сую на регистрацию, а баба, орёт — ЭТОТ не полетит! Я ей, это я лечу, дескать, этот провожает… Ну регистрацию прошли, а на посадку там менты, ну я так и так, бутылку коньяку и записей пообещал, с собой магнитофон переносной был, включил, говорю что он поёт. Они обалдели. Пропустили, слава Богу. Так и полетел с харей побитой.

— А кто его?
— Там с музыкантами тоже произошло… Музыканты — блядский народ! Все сволочи продают! У Володи тоже ж музыканты, какие-то его знакомые из Омска копии, что от меня увёз, спёрли… Напоили его и спёрли. Вот и пошли записи по всей стране. А он и копейки не получил ни с кого…

— Ну да ладно, а Северный чего-то разве получал за концерты? В Одессе ему платили, и Вы и Стас, насколько я знаю, а в Питере?
— Ни хрена ему не платили, только Коля Рыжков, деньги давал. Он там всё субсидировал. «Косарь» его звали. Остальные только наливали. А Коля Рыжков и мне присылал всё, что и Маклак делал, Фукс, и ещё там друзья у Аркадия были, Калятин какой-то, тоже писал его…

— А слышали, что сейчас делают проекты под Северного? Модно стало: памяти Северного… Вот Фукс, как раз в Штатах писал такого Вьюжного?
— Слышал, слышал. Фуксевич вообще мастер, хотя вот тексты он всегда классные находил, да и сам их писал. А этот, Вьюжный, — говно. Не надо под кого-то, под того же Северного, под Высоцкого… Вот Женя (Сорокин) — мы же много концертов с песнями Высоцкого сделали, так он же приличное количество песен лучше Высоцкого спел, артистичней что ли. Или тот же концерт на стихи Токарева — так там же и он как спел! А как музыканты сыграли!

— Хороший концерт, а матерного с ним ничего не сделали? Северного ведь классный к-рт получился!
— Так Женька его перепел, не весь, но много песен. Только это не я, а этот шалопай — Ерусланов писал. Там ещё и гитарист с ними играл, он и с нами играл. Не помню фамилию, но играл класно! В две гитары записали.

— А второй с Брилиантовым?
— Так там уж меня никак не могло быть! Это Еруслановские друзья. Я с ним раз всего и виделся, с Брилиантовым. Там за тексты раз до драки дошло, вот там Бриллиантов и был. Сам он из Горловки вроде, или из Донецка…

— Что он из Горловки я знаю, а что за драка?
— Да ну их! Они там, суки, пародию на меня сделали потом, в каком-то «Сталинградском» концерте, написали песню, что я якобы тексты спёр. И мне потом через общего знакомого передали, как подарок, бесплатно. Ну послушал я, говно концерт. Говорю же, все музыканты — суки, за деньги кого хочешь продадут. Вот Сорокин же спел пародию на меня…

— Какие еще проекты были? Из тех времён дошли записи Беляева, Темнова…
— Да много певцов было, Звездинский тогда же пел. Украл, гад, мою песню! «Поручик Голицын» — это же моя песня! Да вообще он бы рассказал всё как было, а то читал я его интервью в каком то журнале — сказал бы, что знал Аркашу, а то херню какую-то несёт. Они же с ним вместе в Горьком, в КПЗ за наркоту залетели, за анашу. Аркашу выпустили, а этого посадили. И псевдоним у него оттуда. Вроде как, они родственики были дальние, седьмая вода на киселе, правда… Да и не только у меня песни спёр, я слышал он и у этого, у Лобановского песню свистнул…

— Не понял про песню? И про родственника?!!!
— Да моя песня, моя! «Поручик Голицын». У меня много песен украли… «Вешние воды» тоже, дал её Аркадию, так он первый раз её испоганил только, не прочувствовал. А потом, я ему сказал, так он говорит что сделает как он её чувствует. Хорошо получилось. С «Казачком» вроде. А родственники они вроде точно… Аркадий много чего рассказывал…

— О Тихорецких концертах что знаете?
— Да ничего особо не знаю, Аркадий там лазил где-то. Познакомился с людьми, и вот там и слепили два концерта. С Мезенцевым, у него ансамбль был. А копии он мне привёз сразу.

— Сорокина когда писать начали?
— Когда Аркадий уже совсем спился, тогда и Женю писать я начал… Эти питерские козлы, за меня такую мульку пустили, будто это я его споил. Он подшитый тогда был когда ко мне приезжал… Да кто его спаивал, сам пить начал, ещё в больнице… Его туда в Москве устроили, а к нему гости, приходим к нему, а он там коньяк жрёт. А в больницу его Георгий Иванович Ивановский устроил, через своего знакомого врача, он там главный был… А вспомнил, мне тогда в Москве как раз и Беляева сватали, записать его, дали несколько концертов послушать. Кто-то его в Москве писал, да и Ерусланов тоже. А мне чего-то не понравилось, под гитару — да, хорошо. А под оркестр — говно… А у Аркадия везде друзья — собутыльники находились. Дед какой то ещё там же в Москве был, Аркадий жил у него всегда, когда в Москву приезжал… Я когда уезжал, оставил ему денег 700 рублей. Звоню через пару недель, он уже у деда, и говорит — сижу без копейки и голодный. Они там на его деньги загул устроили, девки какие-то каждый день.

— А знакомы то они были, Северный с Сорокиным?
— Я не знакомил. С ним начали когда Аркадий уже окончательно спился. Меня с Женей Свешников познакомил, приехал как-то с Лялькой, и ещё с кучей баб — цыганками. Отдыхали они тут. Он и свёл с ним, тогда. Не знаю откуда они знакомы были, наверное, Женя его концерт какой-то вёл. Жил, блин, как барон! С кучей баб вечно, цыганки из театра «Ромен», Лялька то цыганка. Любил я у него посидеть, шампанское с коньяком, туда сюда… Женить меня хотели они на сестре Лялькиной, привозили её… Я даже песню написал, потом покажу её. Да у меня много песен про женщин, я их очень любил, обожал хороших женщин, много их было. «Не лгите мне мадам» — вот её я и посвятил, Тамаре, сестре Ляльки, цыганке… Кстати, слышал, что сын его в России запел… Может слышал, такой Михайлов, про водку чего-то… Так это сын Ляльки и Свешникова. Потом расскажу как они жили, там тоже хохм хватало…

***

Часть 3. Владислав Коцышевский: «На халяву я ни хрена больше делать не буду».

— Ну ладно, В.П., продолжим по песням, что ещё Ваше?
— Да много, они все, суки, поворовали, эмигранты, так те вообще кучу всего моего перепели. Оршуловича, те песни что ему давал, все пели и Шуфутинский, и Могилевский, а говорят народные! Какой на хрен народ — мои песни. Я слыхал, что всем им ещё и деньги капают, скажем, если по радио песню ставят, а мне вообще ни фига. Казнить воров всех надо, ну нет ума самому песню написать, так приди, попроси — договоримся. С Северным тоже самое, ну что за страна у нас! Мои к-рты шлёпают почём зря! А вот ты скажи, такой звук как на тех к-ртах ещё кто нибудь делал? Я вообще ничего похожего не слышал, там ведь всё всегда живое. Сейчас вот беру, слушаю — говно одно, так ещё и пишут, мол живой звук, так я и не думал что можно по другому! Всё делали на высшем уровне всегда. Вот ты берёшь у меня катушки, так уверен, что звук будет такой как он и должен быть, всё ж в оригиналах отдаю. А то понапишут сейчас, как Северного, тьфу, даже слушать не могу, так погано делать, по-моему, смысла вообще нету.

— А сколько платили то в те времена всем, ну певцу, музыкантам?
— Да по-разному там получалось. Иной раз вообще народ собирался сам по себе, сидим там, выпиваем понемногу, ну давай может чего запишем — давай! С Женей так бывало пару раз, записывали на раз, вообще без репетиций. Ребята берут инструменты и погнали, Женя тексты которые не знает с листа пел, а всё остальное: мелодию, ритм там сами придумывали по ходу. И классно ведь получалось. А иной раз и денег заплатишь кучу, и репетиций несколько сделаешь, а получается в итоге хлам какой-то.

— Ну а платили то сколько!
— Ставка была 25 рублей за к-рт музыканту. А с певцом отдельно договаривались, там по-разному.

— Ладно буду собираться уже, напоследок — а кто из всех кого писали на Ваш взгляд самый лучший из певцов, ну и самый путный аккомпанемент?
— С ансамблем и так всё ясно, лучше моей «Черноморской чайки» вообще ничего не было, да и не сделает уже никто пожалуй. Мне звонил тут как то один деляга, давай мол сделаем Папу Раджа, вроде, плохо помню кого, но вроде его.Так я сел, посчитал и говорю ему, давай мне 3000$, и я сделаю как и делал в своё время, всё будет классно, так он чего то рожу стал воротить. А на халяву я ни хрена больше делать не буду!

— Хороший принцип, бабки в руки, будут звуки!
— Во, во, только так! А вспомнил, Додик — американец, звонил. Чего у него там в Штатах бабок нету? А с певцами, это сложнее, я всё люблю. Володя Шандриков как хорошо спел. Аркадий если бы не пил ещё и не то сделали бы, как он всё-таки хорошо всё делал. Пел изумительно, с душой! А Женя Оршулович — до чего талантливый человек! Я их записи с Валькой очень люблю. Вот эти трое самые любимые. А так цыган всю жизнь очень уважал, вон их у меня сколько."
Беседовал Сергей Чигрин