Михаил Круг - Случай в городском саду

Взяв бутылку русской водки, я спешил к пустому скверу.
Скоро надо на работу, я не прямо, я к примеру.
Я ж работаю на даче тёти Кати — управдома.
Не работать, так иначе Катя выгонит из дома.

Тут навстречу кореш Колька. И порядком подкирнувший,
И идёт с какой-то молью, не совсем ещё проснувший.
Я ведь с Колькой с детства знаюсь, он как брат со мной в получку.
К его бабам не таскаюсь — у меня свои получше.

Встреча счастливо сулила опохмелку, кайф и бабу.
Баба нам двоим налила и сказала, чтоб хотя бы
Мы с Коляном — покультурней, а то лапаем при людях.
Нам, мол, что, а ей-то будет: муж с Бурашева прибудет.

Эмигрировал в Анапу, а приехал под Калинин.
В Перемерках сняли шляпу, и замёрз, лежал весь синий.
Но вступился Колька с ходу: «Чем ты, лярва, недовольна?»
И при всём честном народе ей ударил, но не больно.

Колькин друг в Афгане сгинул за таких, как ты, шалава.
Я перо с засады вынул, Колька крикнул: «Миша, правда!»
Если б мы исход смертельный этим гадам допустили,
Тюрьмы б наши опустели, рыли б братские могилы.

Положение нелёгко, где-то гибнут наши парни.
Как сказал мне кореш Лёвка: «Псы взбесились в НАТО-псарне».
Крутит мной, как с дураками; дипломатия не шутка.
Плещет водочка в стакане, Колька крикнул: «Пей, Мишутка».

Нас так просто не обманешь, мы их — голыми руками.
Их шмотьём не забросаешь, даже с узкими глазами.
Паразитные газеты на заре нашей писали:
«Неминуем крах Советам!» но гадалки просчитали.

Мол, мы жён обобществляем, агрессивные медведи.
Мол, мы все поумираем, съев друг друга на обеде.
Были тоже паникёры и кричали: «Так и будет!»
Колька сел за разговором и сказал: «Хрена им в блюде!»

Подавитесь в микрофонах, в языках своих двояких.
В сорок двух блатных жаргонах перед ними в раскоряке.
Лижут Рейгану для плюса: ж… пу, губы — всё едино.
Причитают: ах, как вкусно! — я бутылку отодвинул.

Рейган, он в радио-шоу продвигался сам когда-то,
И стиральные машины рекламировал, ребята.
Толку нас стращать ракетой — Гитлер тоже похвалялся.
Я ведь с детства был поэтом и экспансий не боялся.

Рейган, суй свой хрен под мышку или трубку аппарата.
Коля крикнул: «Панки, Миша! Бей их, сволочей, ребята!»
Я бутылку опрокинул: «Падлой буду! Коля, панки!»
Я пиджак свой бабе кинул: «Коля, грохнем по полбанки».

Колька сразу же не понял, почему я рассердился,
Ну, а я трезвей же Коли, ну, и на панков навалился.
Шелуха, нелюди, гады, сволочь с голыми висками.
Коля бьёт, и это ж надо, — кровь с них красная ручьями.

Разбежались Все по норам и дружков своих не взяли.
Одного мы в туз припёрли и минет ему давали.
Коля сбегал за бухалом, крест фашистский пнул в парашу.
Ну, давай, Колёк, по малой выпьем водки крепкой нашей.

Сине-жёлтый «Студебеккер» нам подставил бок облезлый.
Коля, пей, а то отнимут, разговоры бесполезны.
Выворачивай карманы, погуляли, снова влипли.
Из-за этих ссаных Панков Коля взвыл болотной выпью.