Александр Новиков «Вези меня, извозчик…», 1984 г.

Александр Новиков «Вези меня, извозчик…», 1984 г.

С конца 1970-х Александр Новиков увлекался рок-музыкой, собрал группу «Полигон», но в начале 1984 года ему захотелось записать несколько песен иного репертуара. Оригинальная запись была произведена подпольно на двухканальном канальном магнитофоне в помещении ДК УЗТМ города Свердловска, 3 мая 1984 года он вышел в свет, говорят, что уже через неделю альбом слушала вся страна. За перезапись брали 5 рублей – довольно большие деньги по тем временам.
5 октября артист был арестован и помещён в СИЗО № 1 города Свердловска. Ему предъявили обвинение в организации изготовления самопальных музыкальных инструментов, однако в то же время была проведена культурологическая экспертиза.
Вот что вспоминает об этой записи сам Александр Новиков:
— Первый и главный альбом. Записывали его подпольно, тайно, по ночам. Опасались, что пронюхают в КГБ, посадить — не посадят, но сделать задуманное не дадут. Очень на этот счет заблуждались. Выход «Извозчика» оказался бомбой. Дальше — слежка, арест, допросы и 10 лет лагерей.
Из десяти присужденных шансонье отсидел шесть лет. Официально альбом был издан в 1991 г.

1. Вступление
2. Вези меня, извозчик
3. Куда ведут пути-дорожки
4. Я вышел родом из еврейского квартала
5. Город древний
6. Гостиничная история
7. В захолустном ресторане
8. Рублики-копеечки
9. Похороны Абрама
10. Кляузник-сосед
11. Телефонный разговор
12. Фаэтон
13. Меня ещё не раз посадят в лужу
14. Помнишь, девочка?..
15. Вы уезжаете…
16. Катилась по асфальту…
17. Улица Восточная
18. Развязать бы мой язык
19. В магазине грампластинок



Продолжительность: 01:12:14
В записи альбома принимали участие:
Александр Новиков – вокал, гитара
Алексей Хоменко – клавишные
Владимир Елизаров – гитара
Сергей Пьянков — ударные
Всеволод Чикунов – бас-гитара
Сергей Кузнецов – тенор-саксофон, клавишные
Геннадий Баталов – сакс-альт, кларнет
Юрий Абрамов – гитара (в песне «Помнишь, девочка?»)
Борис Важенин – руководитель духовой секции (в песне «Похороны Абрама»)
Леонид Элькин – скрипка (в песне «Рублики-копеечки»)


Михаил Дюков (из книги «100 легендарных альбомов русского шансона»)
Специально для сайта «Классика русского шансона»

Понравилась рецензия на альбом? Разместите у себя в соцсетях ссылку на эту страницу. Пусть про рецензию узнают как можно больше людей.

Песни с этого диска

Вано, послушай, очень плохо слышно! Зачем так долго трубка не бралась? Ты выслушай меня, скажу как вышло, Пока совсем не разорвался связь. Нет, я не выпил, даже начал трезветь. Я так скажу, ты не
Рестораны шумные — колдовское зелье, Юное, безумное, пьяное веселье. Софочки да Любочки, а впридачу к ним Кофточки да юбочки — сигаретный дым. Улица Восточная — горе и отрада. Годы мои юные вдаль по
Развязать бы мой язык, Да завяжут руки. Думал, в голос — вышло в крик Под стальные звуки. Думал, нет, не для меня Каменные стены. Думал, быстрого коня — Конь обыкновенный. У ворот пустых Троян
Помнишь, девочка, гуляли мы в саду, Я бессовестно нарвал букет из роз. Дай бог памяти, в каком это году, Я не чувствовал ладонями заноз. Надрывались от погони сторожа, И собаки не жалели в беге сил. Я
Куда-куда ведут пути-дорожки — До крышки гроба, знает каждый псих. Армяне шьют фартовые сапожки, А я б пришил кого-нибудь из них. Искать судьбу — отвалятся подметки, В Ташкенте дыни сладкие растут
Катилась по асфальту весенняя вода Стрижи крутили сальто в звенящих проводах И, горло не жалея, какой-то воробей En F#7 Кричал на всю аллею про глупых голубей Мелодия крутилась в косматой голове И
Куда девался кляузник-сосед? Жить без него берет меня кручина — Ведь на меня давно управы нет. Такая вот для кляузы причина. Ведь на меня давно управы нет. Такая вот для кляузы причина. Куда девался
Город древний, город длинный Имярек Екатерины, Даже свод тюрьмы старинной Здесь положен буквой «Е». Здесь от веку было тяжко, Здесь пришили Николашку, И любая помнит башня О демидовской семье
Эй, налей-ка милый, чтобы сняло блажь, Чтобы дух схватило, да скрутило аж. Да налей вторую, чтоб валило с ног, Нынче я пирую -отзвенел звонок. Нынче я гуляю, мне не нужен счет. Мне вчера хозяин
Песни на них словно радужный сон.Тихо, спокойно, без роковой блажиИх распевает Иосиф Кобзон.Песни застрянут в мозгах как занозы,Нам предлагая подтягивать в тонС Аллой
Вот здесь, на этой шумной площади В давно ушедшие года Ругались пьяные извозчики, И улыбались господа. Кивая гривами облезлыми, Мелькая крупами коней, Как докатились вы, болезные, До современных
Я вышел родом из еврейского квартала, Я был зачат за три рубля на чердаке. Тогда на всех резины не хватало, И я родился в злобе и тоске. Когда подрос, играл в лапту и прятки, Кидал ножи в обшарпанную
Рублики-копеечки халявныя, ой-ё-ё-ё-ёй, Потерял я вас, а главное — потерял покой. Хуже водки — стерва подлая, ай-я-я-я-яй, Ах ты, Зойка, телка модная, только подавай! А глаза твои раскосыя, ой-ё-ё-ё
По улице жмуром несут Абрама В тоске идет за ящиком семья Вдова кричит сильней, чем пилорама И нет при ем ни денег ни «рыжья» Тоскливо покидая синагогу Завернутый в большую простыню Абрам лежит в
Меня еще не раз посадят в лужу И будут бить еще по голове, И в половине тех, кому я нужен, Останутся тогда надежные вполне, Останутся надежные вполне. Кому, когда и чем я был обязан — Лишь батогам. Их
Мы с вами встретимся теперь уже случайно. Вы уезжаете, счастливого пути. Вас тепловоз помчит в ночи отчаянно, А я один останусь позади. Вы уезжаете так быстро и так медленно, Смешно, наверное
Я прилетел сюда зачем-то на ночь глядя, И смертным боем бьусь в гостинничноу дверь. Но как повымерли за стойкой ети тети, Наверно дрыхнут и куда же я теперь. Я бьюсь сильней, но это слабо помогает
В захолустном ресторане, где с пятеркой на «ура» Громыхаю стопарями кто не допили с утра Здесь полет армейской мысли над столами воспари-и-ив Дым, который коромыслом да навязчивый мотив Я сожусь за