Александр Розенбаум «Ноябрь 1983 года. Новые песни» (1994)

Александр Розенбаум «Ноябрь 1983 года. Новые песни» (1994)

Оригинальная фонограмма была записана в Ленинграде в ноябре 1983 года.

После невероятного успеха альбома «Памяти Аркадия Северного», Сергей Маклаков пригласил Александра Розенбаума и «Братьев Жемчужных» для новой записи. В программу были включены песни из нескольких циклов:

  • «Ленинградские вальсы»;
  • «Одесский цикл», состоявший из новых приключений Семэна;
  • «Военно-морские песни» («38 узлов»);
  • «Казачьи песни»;
  • «Коммунальные романсы» (воспоминания о коммунальных квартирах).

К записи в этот раз подготовились основательно: репетировали целых два дня. Записывали альбом также в течение двух дней. Интересно, что эта фонограмма – единственная из всех, записанных Сергеем Маклаковым в 1970-80 годы, сделана с профессиональным микшерным пультом. На этом настоял Николай Резанов, который и пригласил имеющего такой пульт штатного звукорежиссера ВИА «Земляне». Таким образом, первый серийный советский микшерный пульт «Электроника ПМ — 01» вошел в историю шансона по-русски. Несмотря на наличие этого современного аппарата, все записано без наложения вокала, то есть, это полноценная концертная запись.

Впервые мы издали эту фонограмму на CD в 1994 году, а затем – на компакт-кассетах в 1995. Для «Золотой серии» мы сделали новый ремастеринг, и выпустили альбом в 2000.

Интересный факт, бобинный магнитофон, на котором записывался этот концерт, жив и поныне и продолжает работать в студии «Ночное такси».

Александр Фрумин

Слушать диск:

Профиль альбома
Издатели Ночное такси
Форматы издания CD
Страна издания Россия
Дата релиза 1994
Жанр альбома бард
Стиль альбома шансон
Принимали участие Александр Розенбаум
Выходил на следующих носителях
  • на кассете
  • на компакт-диске
  • на Itunes
Понравилась рецензия на альбом? Разместите у себя в соцсетях ссылку на эту страницу. Пусть про рецензию узнают как можно больше людей.

Песни с этого диска

Ша, братва, сейчас скажу Вам без комплиментов. И усвойте, фраера, Суть сего момента. Ежли кто нахально лезть Будет к тёте Бесе, Будет он тогда совсем Мне не интересен. Если делать кому с вас Нечего со
Письма безответные на столе лежат, Повезло, друзей не счесть близких и далёких, Падают по осени, медленно кружа, К ним из Питера песен моих строки. Не взыщите, голуби, не держите зла, - До родителей
Виделось часто в сон беспокойный, Как за далёкой рекой, Под облаками, над колокольней, В небе летит серый в яблоках конь. В небе летит, в небе летит, В небе летит серый в яблоках конь... В беге
Опять один в постели полусонной, Во тьме ночной лишь стук шальных копыт. Давно лежит на золотых погонах Парижских улиц вековая пыль. Парижских улиц вековая пыль. Блестящие тускнеют офицеры, Как
Этот маленький оркестрик Не даёт стоять на месте, Ну, скрипач, давай повеселей! Э-гей! Разойдись куда кто может, Музыканты, дай вам Боже, Спойте-ка для дорогих гостей. Давно на улице темно, Но Нам
В один из дней с улыбкой на губе, В широком, как шаланда, экипаже До Лейба, не последнего из граждан, Доехал Ося, ничего себе. В горошек "киса" стиснула кадык, Манжеты только утром как от прачки. Лейб
Голова гудит, словно вдрызг был пьян, А в душе тоска сердце мучает. По пятам за мной ходит смерть моя И всё ждёт удобного случая. А шаги её за сто вёрст слышны, Бедолагу жаль - задыхается. И поэтому
Граждан, вылетающих рейсом 6487 "Ленинград - Магадан", просьба пройти на посадку. Прости-прощай! Как нынче дышится вольготно - чистый мёд. Прости-прощай! Погода лётная, и трезв с утра пилот. Прости
Я надеюсь, что Вы не откажете мне... Ах, давайте пройдём в этот вечер прекрасный Старым Невским моим, да по той стороне, Что в обстреле была так темна и опасна. Ничего, что нам здесь каждый камень
А как помер соловей с криком: "Падлы вы!" - Так слетелись воробьи, гарь лампадная. Порасселся на шестках гость непрошенный На поминках поклевать хлеба крошево. Что ж вы, соколы, в пуху оборзевшие, На
По снегу, летящему с неба, Глубокому белому снегу, В котором лежит моя грусть, К тебе, задыхаясь от бега, На горе своё тороплюсь. Под утро земля засыпает И снегом себя засыпает, Чтоб стало кому-то
Как на гриф резной Натянись струной. Захлестнись петлёй за колок. Зазвенит нутро, Да не серебром - Песни той острог не далёк. На струну-металл Жила навита, Дождь её хлестал - не жалел. Жила, ох тонка
Народному артисту СССР Е. А. Лебедеву, исполнителю роли Холстомера в спектакле "История лошади" в АБДТ им. М. Горького - Чтоб ветра тебя, сынок, знали, Только воле верь - нельзя верить Тем, кто наземь
На улице Марата Я счастлив был когда-то, Прошло с тех пор ужасно много лет, Но помнят все ребята На улице Марата, Что я имел большой авторитет. В коротеньких штанишках, Забросив в парты книжки, Как в
Баловалась вечером гитарой тишина. Сумерки мерцали огоньками сигарет, Было это в мае, когда маялась весна Песнями в моём дворе. Расцветали девочки, забытые зимой, Сочиняли девочки любимых и стихи. И
Дело было в ресторане, Где менты висят. Взяли Маню на кармане - Фраернулася. Платье белое в горохах, Опер молодой Шепчет ей: "Скажи, где Лёха, Отпущу домой". А на улице метели - Зла окраина. Не такого
Переломаны Буреломами. Край бурановый Под охраною. Костерок ослаб. Не сберечь его. В яме волчьей вой. Кто упал - лежит. Песню лес сложил Нам про лесосплав. Утро сизое. Бревна склизлые. В ледяной воде
Под зарю вечернюю солнце к речке клонит, Всё, что было - не было, знали наперёд. Только пуля казака во степи догонит, Только пуля казака с коня собьёт. Из сосны, берёзы ли саван мой соструган. Не к
Написала Зойка мне письмо, А в письме два слова - "не скучай". Мы расстались с ней ещё весной, А теперь пора февраль встречать. И пускай не ходят поезда В наш, забытый Богом, уголок - Разве же тебя
Глухари на токовище бьются грудью до крови, Не на шутку расходились - быть бы живу... Так и мы когда-то жили, от зари и до зари, И влюблялись, и любили - мчались годы с той поры. Мчались годы
Прохудилися карманы, Да зашить их некому, Вот и шляюсь в стельку пьяный, Бегаю от зеркала. Даже рупь не держится Ни в руках, ни в присказке, А где-то жизнь вертится, Далеко ли, близко ли. За горою, за
Ох и стерва ты, Маруся, ну и стерва! Третий год мне, падла, действуешь на нервы. Надоело мне с тобою объясняться, Даже кошки во дворе тебя боятся. Что ни утро - всё на кухне морду мажешь, Точно лошадь
Было время - я шёл тридцать восемь узлов, И свинцовый вал резал форштевень, Как героев встречали моих моряков Петроград, Лиепая и Ревель. А теперь - каждый кабельтов в скрипе зубов, И хрипит во мне